В моей голове запечатлелась мысль, что поскольку мое физическое состояние не меняется, то не самое лучшее рассказывать о моих болях и о бессонных ночных часах. Проходит день за днем, а все остается по-прежнему. Мое тело страдает от ревматизма, у меня нет аппетита, я не чувствую удовольствия в еде, а когда я немного посижу, мне очень больно встать. Мои конечности отказываются слушаться меня, и если я двигаю ими, то испытываю сильные боли.

Я много думаю о том, что не Господь послал меня в эту страну (Австралию). Временами я чувствую уверенность, что волей Господа для меня было остаться в Калифорнии в моем собственном доме и писать, как я должна бы, о жизни Христа. Но в одном я уверена, что люди в этой стране нуждаются в помощи. И я боялась, что мой отказ ехать в Австралию был бы проявлением эгоизма с моей стороны и поиска легкой жизни.

В моей жизни я старалась делать то, что противоречило моим наклонностям, потому что Христос, наш Образец, жил не для того, чтобы Себе угождать. Неоднократно, когда я думала, что приобрела ценой больших затрат место для уединения и покоя, где я могла бы писать о жизни Христа, вдруг откуда-то, где нужна была помощь, звучали обращенные ко мне горячий призыв и просьба нести свидетельство церквям. Я не осмеливалась говорить «нет». Я сразу откликалась, чтобы трудиться по силам, посланным мне Богом. После того как в немощи моей заканчивалась эта работа, другие обязанности в Батл-Крике призывали меня к труду, который требовал нести бремя день и ночь и много молиться в ночные часы, когда я не могла заснуть.

Когда я ездила по Калифорнии, я очень надеялась, что могла бы остаться там на зиму, но многие выражали мнение, что я должна ехать в Австралию. Я не осмелилась остаться, но поехала, в соответствии с желанием и убеждением моих братьев. Теперь, когда я приехала в Австралию, на меня навалилось бремя, и я трудилась, как это делала до сих пор (Рукопись 29, 22 февраля 1892 г., дневник, написанный в Мельбурне, Австралия).